Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

один я. Не уследил, не углядел. Я упустил вожжи обеих своих женщин, и они устроили обмен ударами. Стоило иметь в виду возможность подобного, когда связал себя с целым гаремом избранниц. Но я прослежу, чтобы это был последний раз, когда мы с княжной выступали по разные стороны баррикады. Когда Алла выйдет за меня, новые узы возобладают над старыми. И цели Настьевых уже не будут определяющими.

Яркие блики на веках заставляют открыть глаза. Поставленный на беззвучный телефон мигает. Названивает Сербина.

- Да, кудрявая.

- Ну Артё-ё-ём, - плаксивый голос. - Опять меня обижаешь.

- Я б тебя еще и отшлепал, но твоей кормы под рукой нет. Чего хотела?

- Умалат связался со мной. Князь нашел поставщиков в своем княжестве. Ими оказались его четвероюродные родственники. Умалат выставил им ультиматум, но они отказались прекращать перевозки наркотика в Москву.

- Тогда пусть их уничтожит, - хмыкаю. – Какая проблема?

- Проблема в безопасности его дочери Амины. Только люди князя начали расследование, родственники пригласили девушку в гости. Вот уже вторую неделю гостит.

- Штурмом вернуть никак?

- Князь боится, что дочь сразу же устранят. Об этом заявили родственники.

- Какая-то чересчур влиятельная у Умалата родня. Безнаказанно хватает княжескую дочь в заложники, а вернуть свое назад князь тушуется. Откуда у них столько сил и смелости?

- Они являются шамхалами, бывшими правителями территории княжества. Дагестанский народ их поддерживает, но официальным валией Дагестана с прошлого столетия является назначенный императором князь Тарковский. Шамхалы хоть и потеряли титул валии, еще имеют порядочно власти.

- Бардак, короче, - делаю вывод. – Князь никакой не князь, а матное слово. Готовь свой самолет, пернатая. Вылетаем сейчас же в Махачкалу. Раз Умалат зассал перед кузенами, сами всё решим.

- А почему в Махачкалу? – удивляется Сербина. – Столица княжества - Темир-Хан-Шура.

Ох, перепутал геополитику своего мира с местной бояровской.

- Да? Значит, летим в эту Шкуру. Встретимся в Шереметьево.

- Зачем? – опять недоумевает пернатая. - Аэропорт же на Ходынке.

Да что же такое! Опять промахнулся.

- Да, там.

Кладу трубку и вижу, что Алла уже проснулась. Лицо грустненькое, в глазах понимание. Всё слышала княжна, догадалась, что сейчас помчусь на разборки на юг страны.

- Будь осторожен, - просит.

Я встаю и оглаживаю пальцами соленую дорожку на ее щеке. Она берет мою руку и опускает ниже – к нежному полушарию своей груди. Пробует удержать в сладком плену своего тела. Но любовь женщин – для меня лишь краткий отдых, а не цель.

- «Осторожен» - глупое, никчемное слово, - произношу, укрывая ее наготу. – Хорошая жена должна давать мужу совсем другое напутствие. Сама догадаешься?

Пока она хмурит брови в задумчивости, глажу ее живот. Наконец лицо княжны охватывает свет озарения.

- Победи!

- Умница, - целую в щеку.

***

- Княжна? - удивленно хлопает глазами София, спустившись в гостиную. – Не ожидала так скоро вас увидеть.

Алле уже подали чай, но к чашке девушка не притронулась. Сидела тревожная, как на иголках.

- Я пошла против любимого, и он простил меня, - легкая дрожь слышится в голосе княжны. – Я не до конца понимаю, в каких отношениях состоите вы с Бесом, спросить его не было возможности, но вижу, что вы важны ему. Он ходит вместе с вами на официальные мероприятия, прилюдно обнимает вас… - щеки княжны розовеют. – Он живет в вашем доме.

- Позвольте вопрос, - с дежурной улыбкой княгиня располагается в кресле напротив. – Ваш голос дрожит ведь вовсе не от неловкости? Вы все еще ненавидите меня?

Алла встречает ее взгляд и, подумав, кивает.

- Врать не буду. Но это пройдет. У нас нет другого выхода, кроме как объединиться, чтобы уберечь Беса.

- Уберечь? От чего? – впервые теряется княгиня. Мысль, что полубога способны уберечь две женщины, едва не смешит Софию.

- Мой отец застрелился перед цесаревичем, - поясняет Алла. – Владимир выражал скорбь, что не смог ему помешать. Но я прекрасно знаю - пистолет отца лежал в нижней полке стола под папками с документами. У него бы не вышло мгновенно достать оружие, снять предохранитель и приставить к виску. Наследник десять раз мог метнуть воздушную стрелу, сбив оружие из рук. Тем более – не глупо ли доставать оружие в присутствии сына императора? Любой посчитает это за признак покушения. А Владимир вот не посчитал, не побеспокоился за свою жизнь, не контратаковал воздушной техникой. И это не все мои доводы! Новой главой рода Настьевых и нашего Дома стал мой дядя. И он уже объявил о многомиллионном контракте с Росимуществом. Государственно-частное партнерство. Наш телевизионный канал признается имперским и получит субсидии. Якобы контракт давно готовился, даже на договоре стоит прошлогодняя дата, но от отца я о нем не слышала. В то же время расследование почти завершено, документы по делу готовы. Безопасников Дома даже не подпустили к цесаревичу, якобы представители полиции уже допросили его. Предварительный вердикт – суицид.

Княжна замолкает и жадно пригубливает из чашки – смочить горло.

- Не знала, что цесаревич находился в кабинете Стефана в момент его смерти, - задумчиво говорит София. – Вся информация по делу закрыта. И как же ты хочешь уберечь Артёма? – и вдруг до княгини доходит. – Вот почему ты выступила в Сенате против него! Хотела, чтобы Артём провалился на чтении законопроекта и угроза его жизни от цесаревича исчезла бы сама собой.

Переход на «ты» Алла принимает без возражения.

- Владимир не пожалел моего отца. Князя! А Бес не имеет ни титула, ни влияния. Но он не отступится, - княжна подается вперед. - Отговори его продвигать ваш закон. Ты же можешь!

- Глупенькая, - вздыхает София снисходительно, по-матерински. – Пока не наломала дров, послушай внимательно. Не бери на себя лишнего. Отговорить Беса от его решений невозможно. А будешь пытаться – он отвергнет тебя, и больше ты его не увидишь. Твою своенравную акцию в Сенате он простил по одной причине. Для Беса нет ничего важнее семьи. Будь у тебя любая другая причина, а не смерть отца, твое милое личико уже послали бы далеко и надолго.

- Что же нам делать? – в глазах Аллы паника.

София беззаботно улыбается:

- Довериться своему мужчине.

***

Через три часа прилетаем в Темир. Всю дорогу Сербина, конечно, липла, пришлось снова шлепнуть ее по заднице, чтобы она, взвыв, перенесла